Экскурсия Давид, цитры и золотой фон

Академия — флорентийский фетиш с очередью на квартал и красавцем-Давидом, поклониться которому спешат толпы туристов, ничего не замечая на своем пути. Так ли она ужасающе бессмысленна для осознанного путешественника, так ли безнадежно раздавлена катком массового туризма?

Разумеется, не так. Эта экскурсия про вдумчивость, про сопротивление потоку.

Золотое правило: если в сезон, то вторая половина дня, в идеале четверг и вторник, поздно (галерея открыта до 22). Зайдем, и сначала направо, по узкому коридору — к Страдивари. (Страдивари — это Микеланджело музыки). Поговорим о Медичи-музыкантах, о великих флорентийских изобретениях (опера, фортепиано — все родом отсюда), о самых необычных инструментах. (А почему вообще инструменты в музее? Они же должны звучать? — и об этом).

Вернемся в зал Колоса, рассмотрим подготовительную модель Похищения Сабинянок Джамболоньи, поговорим о технике скульптуры. Пройдем по кругу, любуясь на картины Кватроченто-начало Чинквеченто: это идеальный зал, чтобы понять Ренессанс в живописи как целостную идею, культурную среду. Здесь и Боттичелли, и Филиппино Липпи, и Перуджино, и Доменико Гирландайо и Козимо Росселли. И безымянное присутствие помощников и учеников, несметное количество судеб, скрывающееся за лаконичным «e bottega» («и мастерская»). Поговорим и о них, и о заказчиках, и о зрителях: пусть за картинами промелькнет память о живых лицах.

Но сколько можно оттягивать, ждать, ходить кругами? Давид. Рабы. Микеланджело. Это про свободу и плен, про страдание и совершенство, про величие и недостижимость идеала — и про то как становятся ненужными эти противопоставления, когда есть взгляд; как великое искусство льется, обнимает, меняет нас.

Встреча с Микеланджело огромна. Трудно её сразу выдохнуть. Побродим вокруг, пусть нас подхватит волна, разбившая маньеризм в контрреформу. Понтормо, Бронзино, Аллори, Санти ди Тито — как закончился Ренессанс? Куда делись стремления, поиски гениев, что вообще могло быть после них? Тишина? Вырождение? Новые формы? И снова прыжок во времени: 19 век, скульптура. Модели, доставшиеся академии от профессоров. Новая жизнь, нежданная. Обожаемый русскими (и не только) аристократами Лоренцо Бартолини с его почти скандальным натурализмом и Луиджи Памполони с изысканной строгостью. Без титанического начала, они ближе к нам, ясней, человечнее.

И вдруг вновь повернулось время. Всё, от самых ранних известных картин и до Ренессанса, через Джотто, через опустошающую художественный мир чуму, через последователей Джотто… Другая планета, которую даже искусствоведы не так давно перестали называть «примитивной». Вот настоящий challenge — услышать язык столь далекого мира.